Книга Алхимики. Плененные  - Кай Майер

Аура привела Лисандра и его телохранителей обратно в холл. Во дворце царила пугающая тишина, даже голоса непрошеных гостей смолкли.

Старик двигался очень медленно, путь из библиотеки в холл показался Ауре вечностью. Каждая минута, потерянная здесь, могла стать той самой, которой ей потом не хватит, чтобы успеть с живительным отваром в Вену.

Если, конечно, ее предположение оправдается. Кто знает, может, она вообразила себе бог знает что.

Под носовой фигурой Аура остановилась и показала на безглазое деревянное лицо:

– Вот она. Сузанна Октавиан заперла геспериду в этой фигуре.

Лисандр несколько секунд молча рассматривал странного идола на стене, потом перевел глаза на Ауру:

– Ты это серьезно?

Телохранители стояли все с теми же неподвижными лицами. Только тут Аура догадалась, что они ни слова не понимают по-немецки. Так вот почему Лисандр мог быть при них так откровенен.

– Я сперва ошибочно полагала, что Сузанна привезла ее в Прагу, как обычную пленницу. Но кто знает, что у них там на самом деле случилось. Возможно, Идуна умирала – и потому позволила Сузанне дать ей новое тело. И той удалось колдовством заключить геспериду в носовую фигуру своего корабля. Позже она распорядилась снять ее с корпуса и доставить сюда. У Идуны не было возможности освободиться собственными силами.

Лисандр задумчиво кивал, но потом снова перевел глаза на деревянное чудище с вытянутыми руками:

– И ты думаешь, она до сих пор сидит в этой штуке?

– Лисандр, – Аура приподняла бровь, – вот ты, например, всю жизнь окружал себя разнообразнейшим уродством, чтобы наводить на людей страх. Но скажи, ты повесил бы такое на стену? У себя в прихожей?

Лисандр расхохотался. Показывая палкой в сторону фигуры, он что-то произнес по-чешски – и один из телохранителей скрылся в коридоре; немного спустя он вернулся с Бафором и еще двоими. Коротышка с лицом хорька бросил на Ауру презрительный взгляд и принялся в чем-то убеждать своего хозяина; ясно было, что он объясняет, какая она хитрая обманщица. Но Лисандр отмахнулся от него и повторил приказ тоном, не терпящим возражений.

Несколько минут спустя его люди раздобыли лестницу и веревку и принялись снимать фигуру со стены. Бафор и двое громил, чертыхаясь и перекрикиваясь, удерживали деревянное туловище канатом с галереи на втором этаже, а один из телохранителей, стоя на лестнице, стягивал его с двух больших железных крюков, которыми фигура крепилась к стене. Потом они медленно опустили ее на пол. Работа стоила всем пятерым немало сил и нервов.

Аура тем временем стояла рядом с Лисандром, исполненная нетерпения, и изо всех старалась не думать о Джиллиане и Джиане и не терять времени зря, сочиняя несбыточные планы освобождения Сильветты. Лисандр скоро потребует от нее доказательств, а у нее нет ничего, кроме отчаянной надежды. Он тем временем отдал новые указания, и в конце концов фигуру прислонили к задней стене холла. Ее обрубленные руки тянулись теперь в холл на высоте человеческого роста. Здесь, внизу, фигура выглядела еще более жуткой. Торс заканчивался чуть ниже живота, но и так фигура была выше здоровенных телохранителей. Руки были в свое время, очевидно, вдвое длиннее и своей темной поверхностью напоминали Ауре гигантские паучьи лапы.

Вблизи было видно, что дерево изъедено жучками. Многие участки, похоже, выгнили еще на море – повсюду зияли глубокие раны. Были тут и зарубки от ножей или сабель – особенно на обнаженных грудях. Но самое сильное впечатление производило скуластое лицо, которое даже без глаз казалось строгим и высокомерным.

Широкая борозда, проходившая горизонтально по переносице пониже лба, была, очевидно, выпилена очень поспешно. Тот, кто так варварски ослепил фигуру, использовал грубый напильник. Позже кто-то пытался намалевать сверху новые глаза. Но краска сошла – лишь остатки кое-где прочно въелись в шероховатую поверхность и позволяли угадать былой рисунок.

Лисандр сделал правильные выводы:

– Ты думаешь, все дело в глазах?

Аура кивнула:

– Глаза – окна в душу человека, и Сузанне, видимо, потребовалось их удалить, чтобы запереть Идуну в этой фигуре. Я не специалист по этим делам, но целая прорва языческих заклятий и ритуалов работает с глазами и способностью заглядывать в другие миры или на другие уровни существования. – Говоря это и показывая рукой на фигуру, она случайно взглянула на собственные ногти.

– А кто тогда снова нарисовал ей глаза? – спросил Лисандр.

– Ах ты черт! – прошептала Аура.

Он подозрительно взглянул на нее:

– Что такое?

– Сколько человек сторожит сейчас Софию? – обратилась Аура к Бафору.

Лакей Лисандра неуверенно перевел глаза с нее на своего хозяина и пожал плечами.

– Один. Но мы связали ее с ног до головы, она пальцем не может пошевелить.

Аура укоризненно поглядела на Лисандра:

– И где ты берешь таких идиотов?

Бафор хотел возмутиться, но Лисандр перебил его гневным рыком:

– У нее коронный номер – «освобождение от пут», чтоб вам провалиться!

Хорьколицый стал белее мела и хотел уже бежать к пленнице, но тут от перил на втором этаже раздался звонкий девичий смех. Все глаза обратились вверх – и да, она стояла там, обнаженная, как на сцене своего варьете, покрытая десятками вытатуированных глаз.

На вытянутой левой руке она держала что-то над перилами и теперь выпустила прямо над носовой фигурой. Предмет с глухим стуком ударился о деревянное лицо и свалился с него, оставив на выскобленных глазах полосу свежей крови. Отрезанная голова приставленного к Софии часового прокатилась между вытянутыми руками фигуры и остановилась у ног Ауры и Лисандра.

Кровь убитого блестела в свете люстры на теле Софии и на лице деревянной статуи. Правой рукой бессмертная держала что-то за спиной, как бы готовя новый сюрприз для зрителей в холле.

Телохранители встали перед Лисандром, а Бафор отдал приказ своим людям. Они с готовностью бросились вверх по лестнице, чтобы схватить молодую женщину на галерее. Не успели они пробежать и половину ступеней, как София достала руку из-за спины. В ней был пистолет, который она, очевидно, вытащила у своего сторожа.